Художник Виктор Анатольевич КорольковПятница-персонаж в восточнославянской и отчасти южнославянской традиции, продолжение главного женского божества славянского пантеона — Мокоши.
Позднее культ Пятницы, соединившийся с христианским культом святой Параскевы-Пятницы у восточных и святой Петки у южных славян, сохраняет некоторые черты исходного языческого образа в народной демонологии. У восточных славян Пятница— персонифицированное представление нечётного дня недели, следующего за чётным днём, четвергом, посвященным различным ипостасям громовержца Перуна.
В паре Четверг — Пятница, воспроизводящей более древнюю Перун — Мокошь, особенно ясна взаимная связь противопоставлений чёт — нечет и мужской — женский. Пятница иначе называлась льняницей (покровительницей пряжи и льна, который женщины начинали мять с 28 октября старого стиля — дня, посвященного Пятнице), «бабьей святой», занимающейся повоем. В день Пятницы запрещено прясть, по пятницам нельзя купать детей, кто не постится в святую пятницу, может утонуть.
По украинским поверьям, Пятница ходит исколотая иглами и изверченная веретёнами (до 19 в. на Украине сохранялся обычай «водить Пятницу» — женщину с распущенными волосами), потому что нечестивые женщины шьют и прядут в посвященные ей дни (по другому поверью — прядут не лён, а волосы Недели, отождествляемой или соединяемой с Пятницей).
Согласно «Стоглаву» (16 в.) и другим древнерусским текстам, в день Пятницы женщины не пряли и не стирали («мыли») платья, а мужчины не пахали, чтобы не запылить Пятницу и не засорить ей глаз. В случае нарушения запретов Пятница может покарать болезнями глаз и другими бедами. В болгарской песне с жалобами на нарушающих запреты, связанные с Пятницей, обращаются к Илье-громовнику дева Мария и Мария Магдалина.
Соединение женского мифического персонажа с водой и пряжей отражено в общеславянском мотиве: в восточнославянском варианте баба-яга задаёт героине работу — прясть, а та убегает от неё, причём путь погоне преграждает река; в южнославянском варианте Параська ( Параскева-Пятница), взятая в плен турками, осталась непреклонной и бежала из гарема, охраняемая ангелом; спасаясь от погони, она превратилась в чистую криницу.
У восточных славян деревянные скульптуры Пятницы ставились на колодцах, ей приносили жертвы, бросая в колодец ткани, льняную кудель, выпряденные нитки и овечью шерсть.
Сохранясь ранние свидетельства почитания восточными славянами двенадцати Пятниц, которые в своей негативной функции могут быть соотнесены с двенадцатью лихорадками (в частности есть поверье, что от лихорадки является тот, кто постится в Пятницу) ,сходные по функции с Мокошью и Пятницей.
У восточных, и у южных славян Пятница (святая Петка) связывается с мышами. В украинских сказках святая Пятница вместе с Понедельником и Средой выступает в качестве трёх персонажей, по функции сходных с тремя Ягишнами — дочерьми бабы-яги, несущими службу на подступах к городу.
В духовных стихах Пятница описывается как женщина со свечой, дающая заповедь поститься в свой день. На старых севернорусских иконах Пятница может изображаться на обороте образа богоматери.
Типологически славянские параллели о Пятнице имеют общие черты с таджикской Ви-би-Сешанби («госпожа вторник»), а также с мифологическими образами женщин, прядущих пряжу судьбы, типа греческих мойр, исландских норн, хеттских ткачих
 Виктор Анатольевич Корольков
Виктор Корольков родился 17 октября 1958 г. в Хабаровске в семье военнослужащего. Жил в славном городе Пензе.
В 1981 году окончил Пензенское художественное училище им. К. А. Савицкого. С 1996 года – член Союза художников России.
Еще будучи студентом местного художественного училища, начал он наведываться в столичные музеи – то в Киев, то в Москву, то в Питер – картины великих мастеров прошлого поразглядывать. Больше всего привлекали его образы эпические: божеств Эллады, Египта, древних германцев, скандинавов, героев Ветхого и Нового заветов. Но однажды в музее созерцал Корольков «Последний день Помпеи» Карла Брюллова. И тут вдруг явилась ему странная мысль: а где же боги и герои нашей отечественной незапамятной старины? Несколько полотен Васнецова, Семирадского, Рериха – вот и все, что припомнилось начинающему художнику. Призадумался крепко Корольков, начал припоминать, что он знает о древних славянах, о божествах языческих. Оказалось, всего ничего. И решил он для начала заняться самообразованием. «Поэтические воззрения славян на природу», трехтомник Александра Николаевича Афанасьева, вышедший еще в середине XIX века, проштудировал, книги Аничкова, Забелина, Коринфского, два толстенных тома академика Рыбакова, посвященных язычеству, одолел. И раскрылись у него глаза на мир Божий, яко у младенца.
Оказывается, в дальних далях минувшего, там, за горами времен, среди наших предков уже бытовали представления о невероятном, чудесном, сверхъестественном. Герои сказочного эпоса свободно повелевают стихиями, с помощью чародейных заговоров одолевают хворобы, легко предсказывают будущее, восседают в алмазных вертящихся дворцах, из окон коих вся Вселенная видна.
В быт язычника то и дело вторгались домовые, водяные, оборотни, русалки, лешии, кикиморы, овинники - целый сонм то добрых, то злокозненных существ, заклейменных впоследствии прозвищем «нечистая сила».
В конце 80-х годов прошлого столетия приступил Виктор Корольков к главному делу своей жизни – начал «возводить» многокрасочный пантеон языческого прошлого наших предков. И таких картин было создано свыше двухсот. Они украсили альбомы «Деяния небожителей», «Энциклопедия славянской мифологии», «Сказки Пушкина», «Энциклопедия русских преданий», «Русские легенды и предания», «Русь ведическая». А за иллюстрации к юбилейному изданию языческой поэмы «Руслан и Людмила» мастер из Пензы удостоен в 2000 году звания Лауреата Пушкинской премии. Выставки картин безвременно погибшего (пять лет тому назад) Виктора Анатольевича Королькова проходили в Москве, Киеве, Минске, в Крыму, Белграде, Багдаде.
Картины Виктора Королькова обращены к историческому прошлому Руси Изначальной. Это защитное поле красоты, форма вдохновенного протеста против забвения нашей многотрудной истории.
В последние годы своей короткой жизни мастер снова обратился к русской классике. Были созданы красочные иллюстрации к «Слову о полку Игореве», к «Песне о купце Калашникове» М. Ю. Лермонтова
и к «Вечерам на хуторе близ Диканьки» Н. В. Гоголя.
(статья и иллюстрации к "Вечерам на хуторе близ Диканьки" взяты здесь )
Ещё картины В.Королькова можно посмотреть здесь
|
